Ему, человеку мира, аплодировали Стамбул и Голливуд, Париж и Шанхай, Сан-Франциско и Берлин. Но всегда и во всеуслышанье он говорил: «Я киевлянин». 7 фактов, которые объясняют, почему Вертинский боготворил Киев.
Сиротское детство
21 марта 1889 года у Евгении Степановны Сколацкой и Николая Петровича Вертинского родился сын Сашенька.
Слово Вертинскому: «Вот тут, недалеко, напротив Золотоворотского садика, в доме 43 по улице Короленко, бывшей Большой Владимирской я родился»
Мать будущего певца умерла после неудачной операции от заражения крови, когда мальчику едва исполнилось три года. Отец тяжко переживал смерть возлюбленной, однажды его нашли лежащим без сознания в снегу на могиле жены. Следствием стала скоротечная чахотка от которой Николай Петрович скончался.
Приемыш
Сирот взялись воспитывать родственники. Детей разделили. Саша попал в дом к маминой сестре Марии Степановне. Детство закончилось.
Слово Вертинскому: «Мой дорогой, любимый Киев! Яснее всего я вижу его весной. Мы жили тогда на Фундуклеевской улице. Улица та поднималась от Крещатика вверх и, дойдя до Пироговской, красиво спускалась вниз, к Еврейскому базару. Рядом с нашим домом было цветоводство Крюгера, а на противоположной стороне – анатомический театр. Поэтому на улице всегда пахло либо цветами, либо трупами».
Впрочем жизнерадостный ребенок считал свою жизнь совсем не плохой:
«…Из маленькой комнаты-конурки, отгороженной от парадной передней, вылезала глухая тетя Соня – третья и самая старшая из маминых сестер. Она говорила только по-украински: – Ось тобі, шибздику, конхветки, тільки не їж усі зразу! – И дарила мне круглую коробочку монпансье».
Трудный подросток
Саша рос умным, впечатлительным мальчиком, остро чувствовавшим красоту. В десять лет без труда поступил в самую престижную Первую киевскую гимназию.
Слово Вертинскому: «Мне исполнилось десять лет. Я держал экзамен в приготовительный класс Киевской первой гимназии. Экзамен я сдал блестяще — на пять. Только по Закону Божьему батюшка, отец Семен, задал мне каверзный вопрос: “В какой день Бог создал мышей? Этот день был мне точно известен, но я никак не мог себе представить, чтобы Бог занимался созданием ненужных и вредных грызунов. Поэтому, подумав, я сказал: Бог мышей не создавал… Сами завелись! Экзаменаторы рассмеялись. Тем не менее я получил пять».
Тетка мальчика отличалась вспыльчивым характером и порола гимназиста. В ответ Саша учился все хуже и его исключили за неуспеваемость. В четвертой гимназии Александр Вертинский с трудом дотянул до конца пятого класса.
Слово Вертинскому: «Лежа ночами на сундуке в передней, на грубом солдатском ковре, весь в синяках, избитый и оскорбленный, я горько плакал. Теперь я, конечно, смотрю на все это другими глазами. В конце концов, воспитывать чужих детей никто не обязан, и я стоил им, вероятно, в этом мире немалых денег. Спасибо, что не умер от голода…»
Заядлый театрал
Киевская молодежь обожала театр. Увлечение было повальным. О театральной карьере грезил каждый второй гимназист, и пожалуй каждая гимназистка. Саша Вертинский исключением не был.
На Подоле был знаменитый Контрактовый зал. Днем там кипела торговая жизнь, а по вечерам помещение сдавали под любительские спектакли по 10 руб. Гимназист Александр всеми правдами и неправдами пробивался на подмостки. С первым же выходом на сцену подросток оконфузился: вышел и, не издав не звука, убежал. Зато позже чтение комических диалогов собственного сочинения имело успех.
Узнав, что Соловцовскому театру требуются молодые статисты высокого роста, Вертинский отправился на «кастинг». Выяснилось, что за участие в кастинге следует заплатить швейцару рубль. Рубль был украден у тетки. Александр получил роль второго стража у порога дворца. Нужно было сказать одно слово «Император!», в котором сразу две буквы «р». Его выгнали с первой же репетиции – жутко картавил.
Слово Вертинскому: « У Соловцова я окончательно убедился, что искусство требует жертв».
Киевский босяк
После очередного скандала тетка отказала ему от дома. Приходилось ночевать на холодных лестницах парадных и браться за любую работу.
Самой курьезной была недолгая карьера гостиничного бухгалтера. Лучше шли дела с торговлей. Торговал открытками и папиросами, разгружал арбузы. Из сына аристократки получился отменный киевский босяк.
Молодой литератор
Но тут в судьбе Александра Вертинского случился крутой поворот. Его случайно встретила бывшая подруга его матери Софья Зелинская. В доме Софьи Николаевны по ул. Владимирской,67 собирался цвет творческой молодежи. Под влиянием новых знакомых Александр Вертинский пробует заниматься журналистикой. Для газеты «Киевская неделя» он пишет рецензии на выступления гастролеров, сочиняет рассказы: «Портрет», «Моя невеста», «Лялька», «Папиросы «Весна».
На гонорары от публикаций он покупает… подержанный фрак. Тогда же он придумывает свою первую фирменную «фишку»: вставляет в петлицу цветок, каждый день свежий. Уже с 1912-го о Вертинском начали поговаривать как о подающем надежды молодом литераторе.
Слово Вертинскому: «В доме у Софьи Николаевны я получил первые уроки литературного вкуса и серьезного отношения к литературному делу».
В 19 лет Вертинский покидает Киев. Он преисполнен амбиций и надежд. Ему предстоит прожить бурную жизнь, объехать полмира, стать кумиром миллионов.
Кумир миллионов
В следующий раз в Киеве Александр Николаевич Вертинский побывает только 20 августа 1945 года, уже после возвращения из эмиграции. Об этом свидании с родным городом он написал в письме жене Лидии:
Слово Вертинскому: «Вот я и в Киеве. Не могу тебе описать то чувство, которое охватило меня при въезде в этот город моего детства и юности. Изменился он мало и, кроме неузнаваемого, разрушенного до ужаса Крещатика — во всем остальном он остался таким, каким я запомнил его на всю жизнь. Только стал старше немного. Сколько воспоминаний! Тут была кондитерская, где мы гимназистами воровали пирожные. Вот Купеческий сад, в который я лазил через забор. Вот 1-я гимназия, где я учился в приготовительном классе.
У меня вечером концерт, и где? В том самом бывшем Соловцовском театре, где я был статистом и где открутил бинокль от кресла (хотел его продать — я был вечно голоден) и откуда меня с треском выгнали! Сегодня буду стоять на сцене и колдовать над публикой — бывший артист, теперь — Вертинский.
Киев – это возвращение в отчий дом».
Несколько позже Александр Николаевич снялся в двух фильмах киностудии им. Довженко — «Пламя гнева» (1955 г.) и «Кровавый рассвет» (1956 г.).
Слово Вертинскому: «Наталья Михайловна Ужвий как-то на съемках сказала мне: «То, что вы выучили язык, это еще понятно — язык можно выучить, но откуда у вас подлинно украинские интонации?» И тогда, чуть не плача от радости, я ответил ей: «Да ведь я же здесь родился!»
Александр Вертинский умер в Ленинграде в 1957 году/ Cловно предчувствуя скорую смерть он написал пронзительные стихи – признание в любви родному городу. Любопытно, что киевляне прочли их в только в 1989!
Киев — Родина нежная,
Звучавшая мне во сне,
Юность моя мятежная,
Наконец ты вернулась мне!
Я готов целовать твои улицы,
Прижиматься к твоим площадям,
Я уже постарел, ссутулился,
Потерял уже счет годам…
А твои каштаны дремучие,
Паникадила весны —
Все цветут, как и прежде могучие,
Берегут мои детские сны.
Я хожу по родному городу,
Как по кладбищу юных дней,
Каждый камень я помню смолоду,
Каждый куст — вырастал при мне.
Здесь тогда торговали мороженым,
А налево — была каланча…
Пожалей меня, Господи, Боже мой!…
Догорает моя свеча!…